Смарагд был до неприличия большим! В отличие от Нью-Бигсбита этот город нельзя было пересечь за несколько часов неспешным шагом, и в нём было совершенно точно больше двух десятков улиц, что только добавляло столице неприличия в личной книге непотребств Ульрики.
Вот и сейчас она плутала по незнакомым улицам, потерянно глядя на клочок бумаги в клеточку, где округлым почерком были выведены несколько адресов. За ней попятам уже шло несколько серых, чей недобрый взгляд в сторону цветной не предвещал ей ничего хорошего, но гостья словно ничего не замечала… Нет, она на полном серьезе не замечала бросаемых в её сторону взглядов местных жителей, шествуя от дома к дому и тихо шепча адреса. Она так часто обращалась к своему списку, словно пыталась уговорить мир прекратить подкидывать ей неправильные почтовые индексы или хотя бы изменить их на правильные, пока она в четвертый раз сверяется с записями! Но мир оставался бездушно-серым, как стены этого квартала, потому её путешествие продолжалось.
- С-48… С-48… С-48? – бормотала девушка, в очередной раз умоляюще глядя на символы на почтовом ящике, беспощадно читавшиеся как «С-84» и никак иначе.
Она начала явственно ощущать подступавшее отчаяние, потерянно озираясь по сторонам и понимая, что окончательно заплутала и, к своему удивлению, была окружена. Надо было дышать, дышать в любой ситуации было крайне полезно, ну, кроме случая плесени, но там самым полезным было бы оказаться в другом месте. Прижав чемодан к груди как щит, Ампельман нервно помахала ручкой незнакомцам, в смутной надежде на что-то, что спасет её от превращения в без вести пропавшую героиню очередной страшилки о сером квартале. Ох, матушка ей много в своё время рассказывала… и почему-то сейчас в голове всплывали разрозненные отрывки из них, неизменно заканчивавшиеся печально для неосторожного смертного.
- Ммм, извините, а вы не могли бы… - она попыталась сглотнуть застрявший в горле ком и заговорить с ближайшим мужчиной. Серые как-то удивительно синхронно подались ближе, все разом, резко сузив кольцо вокруг неё. – Ой, хе-хе, наверное все же нет, - она нервно засмеялась и столь же инстинктивно подалась назад на пару шагов. Её сейчас буду есть? А с каким соусом?

Ульрика уже приготовилась пасть бесславной смертью, когда спасение настигло её, грубо схватило под локоть и попыталась оттащить куда-то в сторону. Девушка растерянно промямлила что-то касательно гостьи, не сводя глаз с неизвестного пурпурного. В голове на громадной скорости проносились самые разные вопросы, начиная от вполне обоснованного «Кто он?» и заканчивая чушью вроде «Как я выгляжу сегодня?», воспользовавшись временной потерей связи с реальностью, спаситель продолжил тащить её дальше и дальше от приунывших и явно разочарованных серых.
- А? – увы, мозг работал медленнее ног, потому сразу объять все случившееся у него не получилось. Он явно обиделся на нижние конечности и пропустил выбившийся камешек, о который Ульрика и споткнулась, едва не разбив нос и остатки своего достоинства.
- Ау-ау-ау, - дева в беде запрыгала на одной ножке, стараясь не отстать от неизвестного благодетеля. – Н-нет, что вы, - слабеньким голоском проблеяла Ульри, морщась от боли в почти вывихнутой руке и ушибленной ноге, – я в полном порядке, с-спасибо.
Она, наконец, освободилась от его хватки и остановилась, беспокойно озираясь по сторонам. Он уверял, что ему можно доверять, и у Ампельман пока не было доказательств обратному. Гостья серого квартала ещё раз хмуро посмотрела на его значок, затем столь же хмуро – на его лицо, задумчиво пожевывая губу и что-то прикидывая в уме. Она потерялась, ей совершенно точно нужна помощь, но стоит ли вверять свою ложку этому человеку?
- У меня… у меня дела с живущим по этому адресу серым, - Ульрика попыталась придать своему голосу уверенности, но поганец все равно сорвался на постыдное подрагивание. Её и саму несколько трясло, но она честно пыталась выглядеть храброй и безрассудной, как дядя. – Да, очень-очень важные дела! – и в этот момент, когда в голосе уже начали проступать отважные нотки, живот громогласно заурчал… Пока её лицо заливал стыдливый румянец, разум наводнили планы как бы так быстро провалиться под землю, причем чем глубже, тем лучше.

К отцу? К ОТЦУ? Почему никто не оповестил, что у адресата есть сын? Да ещё и такой молодой и… и неприличный.  Сама ситуация выглядела донельзя провокационной, и точно могла навредить репутации Ульрики, если бы таковая у неё была. Увы, в этом городе благородная фамилия Ампельман вызывала больше недоумения чем уважения, будучи пережитком очень старых времен.
- У… Ульрика Ампельман! – но Ульри попыталась представиться со всем имеющимся у неё благородством, разве что книксен не сделала.
Она сильно сомневалась в своей милости, но определенно считала себя если не леди, то кем-то около того, но даже это не спасло Маттиаса от не слишком уверенного, но несомненного хмурого взгляда девушки. Ох уж эти пурпурные, никакой скромности! Увы, поразмышлять над этим подольше девушка не смогла, так как ей предстояло увлекательнейшая игра в классики с лужами! Аккуратные туфельки были не пригодны для глубоких погружений в грязные воды местных мелких озер, так что пришлось изловчаться, скакать, балансировать с чемоданом и стараться не отставать от спасителя. Потеряться тут теперь могло грозить не только встречей с агрессивными серыми, но и самым настоящим утоплением! И грязными носками! Последнего Ульри допустить никак не могла.
Наконец они пришли к маленькому дому-сараю, а конкретно Ампельман пришла в ужас от манеры стучаться в дверь. Она хотела была что-то сказать пурпурному, но просто не успела, захваченная вихрем по имени Маттиас и принесенная в, увы, место далекое от Изумрудного Города. Девушка осмотрелась, но сделала это как бы украдкой, чтобы хозяева не заметили. Она уже бывала в таких домиках, один такой папа построил ей на дереве, по крайней мере в плане размеров…
- Здравствуйте, я Ульрика Ампельман, из Нью-Бигсбита, племянница Тодеуса Гжель, - она надеялась, что имя дяди подействует как волшебное слово или некий пароль, отворяющий выход из этой в высшей степени неловкой ситуации. Увы, в ближайшую минуту чуда не случилось, так что девушка занялась развязыванием шнурочков на туфельках. Благо показать носки было не стыдно!
- У меня… уф, - она с трудом стащила обувь настолько хорошую, что так и норовила прилипнуть к ножке второй кожей. – у меня для вас письмо от дяди! И я очень-очень благодарная за спасение и помощь, мистер Перванш, я бы без вас не справилась или справилась значительно позднее, что почти равносильно, - она не могла вспомнить, благодарила ли Маттиаса ранее, потому решила сделать это сейчас, так, на всякий случай. Немного потерявшись в мыслях касательно "позднее", Ульрика забыла улыбнуться сразу, но исправилась спустя пару секунд.

Ампельман послушно села на краешек стула, предварительно разгладив несуществующие складки на своей юбке. Всем своим видом она излучала ауру благовоспитанности от которой разве что стекла не шли мелкими трещинами, даже ограничилась всего одним кусочком сахара!
- Конечно, - ответила она серому, на самом деле желая не столько делиться с ним письмом, сколько отдать в безраздельное пользование.
Заслонив от всего мира содержимое своего чемодана, девушка выудила письмо. Как и полагалось, оно было в конверте, но никаких адресов на нём не было, как и имени, только номер «1» был написан в уголке. Ульрика передала его хозяину дома из рук в руки, это был почти церемониальный жест, выражающий почтение почившему дяде, увы, вопросы Гаюса испортили всю торжественность момента, а ведь у неё в голове даже музыка по случаю начала играть!
- Эм…. Ну, - девушка замялась,  явно не намереваясь рассказывать о своём дневнике незнакомцу, пусть он и знал Тодеуса. – Я ищу жениха, - тихо пробормотала она в ответ, ощущая как щеки наливаются румянцем.
Отчасти это даже было правдой, но все остальное, не принадлежавшее к это части, заставило устыдиться юную Ампельман. Но это длилось недолго, набрав побольше воздуха в грудь девушка начала свой весьма короткий рассказ:
- Дядя Тодеус почил от плесени. У него были обнаружены… симптомы и… ну и его отправили в зеленую комнату, - это было как-то грустно, ведь Ульрика даже не успела с ним попрощаться! По сути, с ним никто не успел попрощаться, никто даже не видел, как он вошел в комнату, просто днем совет с прискорбием оповестил жителей, что мистер Гжель умер.
- Он завещал мне некоторые вещи, среди них были письма и билет. Он оставил мне записку с просьбой доставить их адресатам. Ну и вот…
Хотя рассказ Ульрики деталями не изобиловал, письмо её дяди проливало некоторый свет. Тодеус  намеренно избегал имен, обращаясь к Гаюсу как к «другу», опасаясь, что послание может попасть в плохие руки. В послании Гжель не только оповещал о своей не слишком добровольной и далеко не естественной смерти, что было очень мило с его стороны, но и предоставил информацию о своём приемнике. Более того, он уверял своего друга, что тот был крайне смышленым парнем, который был очень заинтересован дорогами и птицами, особенно теми, кто мог преодолеть большие расстояния и поддавался дрессировке. Якобы даже добился некоторых успехов в своём деле. Кроме того, он просил позаботиться о своей племяннице, уверяя, что у неё есть «ключ», о котором она ещё не знает, но который был весьма полезен для их дела. В последней строчке он прощался со своим другом, искренне надеясь, что с ним все будет хорошо.
Ульрика неловко помешивала горячий чай, вглядываясь в серый водоворотик, порождаемый ложкой. Её мучило множество вопросов, но она не знала никого, кто мог бы или хотел на них ответить. Девушке оставалось надеяться, что где-то в таинственных письмах дядя объяснит своим друзьям все, что случилось, а те, в свою очередь, поделятся с ней.
- Мистер С-48, - после недолгой паузы она, наконец, решилась на вопрос, - моего дядю правда убила плесень? – она подняла на него ставшие неожиданно серьезными глаза.