По долгу службы префекту было положено проявлять достаточно участия в судьбе Коллектива, чтобы трагическая потеря высокоцветного вызывала у него подлинную скорбь. Вдвойне - если погибший был его цвета. Стоит ли говорить, что власть имущие на деле испытывали нечто имевшее крайне отдаленное отношение к грусти? Вспоминая все похороны высокоцветных выскочек, на которых ему доводилось присутствовать, Ультрамарин быстро воскресил в памяти фальшивые маски на лицах бывших и нынешних префектов. Он не сомневался, что его коллеги приложили руки почти ко всем этим смертям. Но вслух об этом, конечно, не говорил. Убийство было в шаге от того, чтобы стать апокрифическим - настолько невероятным по версии ЦИА было оно в их идеальном обществе.
Грант проводил взглядом гроб, который несли немногочисленные друзья Финнегана, а почувствовав прикосновение холодных капель дождя, поморщился и раскрыл над головой зонт. Похоже, треклятый мальчишка даже после смерти умудрялся вставлятяь ему палки в колеса. Самое интересное, что могло произойти на этих похоронах - их стремительное окончание.

Грант какое-то время следил краем глаза за стариком - старая привычка держать потенциальных врагов в поле зрения иногда проявлялась совершенно буквально. Для него не было секретом, что разговорчики о причастности синего префекта к смерти высокоцветного выскочки начались сразу после этой самой смерти. В конце концов, это был не первый трагический инцидент, случившийся с тем, кто перешел Ультрамарину дорогу. Грант не исключал даже того, что Чарльз сочтет делом чести отомстить за своего внука - единственного, кто мог вывести его и всю его семью в высший свет. У мужчин старой закалки и среднего восприятия бывали порой и более странные идеи.
Но дальнейшие действия Финнегана-старшего настолько выбивались из ожиданий, что заставили старика удивленно сощуриться. Это было единственным проявлением эмоций с его стороны. В другое время Ультрамарин не упустил бы возможность стукнуть наглеца по носу, сквозь зубы посоветовав ему поискать менее яркий зонт. Сейчас же чутье подсказывало ему, что больше выгоды можно было извлечь, выслушав гостя.
- У юного мистера Финнегана были большие амбиции, - поджав губы, проговорил Грант. Чарльз явно был стороной заинтересованной, и максимальная осторожность в выборе слов была наилучшей стратегией. - Жаль, что они так и не нашли себе достойного применения.

- Очевидно, - холодно ответил Ультрамарин на откровенную лесть Чарльза, от которой его изрядно передернуло. Пожалуй, стоило этого ожидать, учитывая, что старик буквально два дня назад потерял свой единственный билет в роскошное будущее. Но пожалуй, ожидать стоило и кое-чего еще.
Грант бросил тоскливый взгляд на гроб, который четверо дородных синих - кажется, низкоцветных кузенов мертвого мальчишки - одним рывком приподняли с земли и понесли в сторону могилы. Будь его воля, единственные похороны, которых бы удостоился этот поганец, произошли бы под корнями ятевео.
- Не понимаю, о чем вы, - префект пожал плечами, всем своим видом показывая безразличие к услышанному. - Я не имею никакого отношения к плачевной судьбе мистера Денима. И если бы имел - чисто гипотетически, как вы понимаете, - то все равно не сказал бы об этом. Без веских причин.
Крупные родичи Финнегана, приглушенно крякнув, начали опускать массивный гроб в зиющее отверствие могилы. Ультрамарин понимал, что с минуты на минуту начнется торговля. Других причин завязывать разговор у Чарльза не было. Это была старая история: тот, кому что-то нужно, пытается купить это что-то у того, кто им обладает. Как раз минуту назад Грант ясно дал понять, что попытки потешить его тщеславие - цена слишком дешевая, чтобы вызвать у него интерес. Было бы только честно намекнуть, что для него будет достаточным.
- Прискорбно. Но не каждый умник может удержаться на ногах, забравшись так высоко, как юный мистер Финнеган. Мы оба это знаем, не так ли?

Щелкнув зонтом, Грант невыразительным экономным движением, как и все, что он делал, повернул голову к безутешному деду, чтобы проводить его взглядом. Угрожать Дениму в ответ префект не стал. Чувствовал, что несмотря на посредственный процент цветовосприятия тот был фигурой опасной и неоднозначной. Хоть у кого-то в семейке Денимов были мозги.
Ультрамарин понимал, что это запросто может выйти ему боком: интеллект в сочетании с амбициозностью был опасным сочетанием, спасибо за то, что встречалось оно не так часто. Вот, скажем, амбиции, не подкрепленные умом - идеальное описание Финнегана Денима. Умных людей, которых полностью устраивало их положение в Коллективе, префект тоже встречал немало. Его самого природа не обделила ни тем, ни другим, и после сказанного он был склонен видеть в Чарльзе то же самое. А это, в свою очередь, означало, что рано или поздно разговор зайдет о цене за власть, которую ему несомненно предложат - не звали же его просто поболтать об Умнике.
Слиться с толпой по совету Чарльза, труда не составило: Грант был префектом далеко не первый год и давно научился избегать нежелательных встреч. Все, что для этого оказалось нужно - опустить голову и, придерживая шляпу, чтобы случайно не встретиться взглядом с одним из зевак, жаждущих поделиться с кем-нибудь своими впечатлениями от церемонии, уверенно продвигаться к выходу. Вскоре он уже был у двери искомого особняка. Где-то за спиной скорбно гудела толпа, неумолимо продвигавшаяся в дом напротив - как и положено термитам, спешили на запах бесплатной еды. У префекта же была цель куда заманчивее.
Не медля ни секунды, он уверенно постучал по двери торчавшим из нее медным кольцом. Будущее, которого он жаждал, было совсем рядом.

Со стариком Грант старался держать себя сдержанно - разумная предосторожность, когда имеешь дело с неизвестной переменной. Ультрамарину встречались разные люди: напыщенные, разжиревшие бюрократы, державшиеся за свое место сальными пальцами мертвой хваткой, высокомерные избалованные юнцы, изнеженные высокоцветные, воображавшие себя неприкасаемыми... встречались и те, кто уже давно, но сквозь зубы смирился со своими положением в этом мире. Таких тоже было видно сразу: каменное лицо, в глазах - плохо скрытое отчаяние. Как правило, у всех них амбиции не выходили за рамки очередной бессмысленной конторки по учету карточек - достаточно, чтобы управлять хоть кем-то, недостаточно, чтобы серьезно перейти кому-то дорогу.
Кого-то вроде Чарльза он встречал впервые.
Грант поверил ему. Чаще всего он понимал, говорят ему правду или нет, а то, что говорил Деним, идеально объясняло все, что происходило вокруг и объяснения чему никто уже давно не искал. Врать Чарльзу тоже было незачем - разве что он пытался заманить префекта в ловушку, но в таком случае к этому моменту он уже должен был понять, что его старания не увенчаются успехом. В убийстве Финнегана префект все равно не признался.
- Я умею видеть грань, - просто произнес Грант и протянул руку к табаку.
Грань он действительно видел, и она ему чертовски не нравилась. Пять операторов - значит, решения принимаются коллегиально. Кто-то, быть может, и верил в то, что такая система работает, но Ультрамарин наблюдал ее в действии на заседаниях префектов добрые тридцать лет и знал: она будет работать ровно до тех пор, пока интересы вершителей судеб не придут в столкновение. А в том, что его интересы лежат далеко от операторских, он не усомнился ни на секунду.
Чарльз ошибался: до вершины пирамиды ему еще далеко. Но, пожалуй, не так уж это было и плохо. Префект не был склонен к необдуманным поступкам и понимал, как важно изучить обстановку, прежде чем действовать дальше. Научиться у операторов всему, что ему предстоит знать, а затем устранить одного за другим. Коллектив заслуживает большего, чем людей, имевших глупость довериться ему.
- Да бросьте. Мы оба знаем, что можно найти там снаружи, - Ультрамарин устало пыхнул дымом и махнул рукой в сторону окна, за которым виднелась уходившая за пределы Смарагда дорога. - Безмозглых дикарей, руины и мутировавших тварей... То, от чего мы призваны защищать их всех, даже если они не в состоянии это оценить. Будущее за Коллективом, Чарльз. Всю жизнь я думал, что никто не понимает этого лучше меня, - Грант замолчал, пожевывая губу и предоставляя Дениму возможность самому додумать за него сказанное. Он знал: проще всего внушить идею, когда люди думают, будто додумались до нее сами.
Подняв глаза, он встретился взглядом с Денимом, и в его голосе впервые за все это время послышался металл.
- Я сделаю все, что от меня потребуется.