Забота о своем роде и фамилии Джезебел никогда не была близка, ей хватало того, что находилось в ней самой - 77% цветности и чертовски крепкой уверенности в собственных силах. Девушка никогда не прибегала к «смотрите на мою фамилию», у нее было лучше: «смотрите, у меня есть ручной пурпурный». И плевать, что скоро высший цвет превратится в низший, пока что все оставалось на прежних позициях.
Но даже несмотря на подобную самостоятельность в жизни, Кобальт болезненно отнеслась к гибели почти близкого родственника, это значило только одно - кто-то из синих идет по головам и не стесняется подобных методов. Допускать это было нельзя ни в коем случае: во-первых, у нее были собственные представления о развитии событий, где ей доставалось лучшее кресло и должность, во-вторых, она была обязана по долгу службы следить за нарушениями в Коллективе. Конечно же, для озвучивания всегда шел второй пункт, потому что так было правильно.
После недолгих раздумий и сопоставлений Джез могла почти с полной уверенностью утверждать, что это дело рук синего префекта, но безумно делать это без доказательств. Собственно, поэтому она сейчас сидит с Дэмианом в кафешке, тратит свободное время на него для прикрытия. Каким же он был счастливым, что наконец-то они вместе пошли в кафе, что даже удивление перешло свой предыдущий предел.
- Мы здесь сидим и пьем чай, если ты не заметил. Тебе так же можно наслаждаться моим обществом и составлять прикрытие, - Джезебел слащаво улыбнулась, чтобы не выдать настоящих чувств, которые выдали бы их с потрахами. - Смотрим на улицу, друг что-то интересное будет? Дом синего префекта на противоположной стороне, ты заметил?

Отредактировано Джезебел Кобальт (2015-03-09 22:29:18)

Эта Джезебел Кобальт, судя по всему, была совершенно лишена амбиций, в противном случае в свои под тридцать она уже давно нашла бы себе какого-нибудь высокоцветного красного и перешла в пурпурные. Гранта всегда несколько обескураживали люди, нарочно ограничивающие себя, как те странные серые с окраин, о которых ему время от времени докладывали - пропагандисты брака по любви или чего-то в той же мере абсурдного. Как ни крути, а шанс подняться в Коллективе предоставлялся не так часто, а насколько он знал Кобальтов, самоотверженный идиотизм не входил в их семейные традиции. Его жена могла бы подтвердить это.
Может, причиной был ее спутник? Ультрамарин задержал на молодом человеке тяжелый взгляд ровно настолько, чтобы понять: это лицо ему незнакомо. Нет, точно какой-то прохвост. Всех, кто что-нибудь из себя представлял, префект знал в лицо.
- Ну-ну, милочка, - старик с преувеличенной величественностью сделал успокаивающий жест рукой, призывая девушку опуститься обратно. Дэмиану он такого знака внимания не оказал, да и вообще пока вел себя так, словно того и не было рядом. -  Мы же родственники, как-никак, - родство с Ультрамарином наверняка радовало Джезебель не больше, чем с какой-нибудь мутировавшей гадюкой. Может, амбиций у нее и не было, но в том, что Кобальт его ненавидела, префект не сомневался. Закон, старый как само человечество: любой, у кого нет власти, ненавидит того, у кого она есть. И Ультрамарин был совсем не прочь узнать, насколько.
- Аманда не простила бы, если бы узнала, что я не поздоровался, заметив вас... Да еще прямо напротив моего дома. Невероятное совпадение, - бледные как два червяка губы префекта сложились в одну тонкую линию и дрогнули в подавленной усмешке. Наконец, он перевел взгляд на Дэмиана сбоку и придал своему голосу вопросительную интонацию. - А этот молодой человек?..

- Передавайте мои пожелания восхитительной стабильности тетушке, - очередное завуалированное "я вас всех ненавижу" приняло форму светской банальности и отправилось в полет к префекту. Джез даже испытала некоторое удовольствие от представления, что каждый день будет стабильно противным для этой части ее родни, поэтому улыбка вышла искренней и душевной. Со стороны могло даже показаться, что все слова были искренними и от чистого сердца.
Удивление Чертополоха тоже стало неподдельным, но неуместным. Да, раскидываться направо и налево своей родственной связью она не любила, но при особом желании и интересе это всегда можно было выяснить по хроникам присуждения почтовых кодов и новых членах главенствующих синих. Объяснять своему спутнику полный процесс родства сейчас было не время, так что Джезебел проигнорировала его.
А вот дальше начиналось хождение по лезвиям ножей.
Если бы в этом место кто-нибудь удосужился видеть красный на достаточной высоте, то непременно бы обратил внимание на девушку, которая, наверно, просто пылала от праведного гнева и желания убить Дэмиана. Жестоко, больно и со вкусом. Как он вообще посмел открыть рот и сказать, что ее жених?! Да это же было... Помилуй Манселл, это было неописуемым кошмаром! Сказать об этом Ультрамарину было сродни официальной свадьбе с ним.
Оставалось надеяться, что ничего кроме прилившей к лицу крови не выдало ее шока. Надо было срочно найти что-то положительное во всем этом, например, теперь ее точно считали за дуру и не станут чувствовать угрозу с ее стороны. Хорошая новость, но все же слово "дура" было как-то неприятно.
- Да, Дэмиан мой жених, - Кобальт сделала глубокий вздох и все же взяла под руку пурпурного, как самого любимого мужчину на свете. Только бы не началось расследование степени его пурпурности, должности и всего прочего. Вероятность слишком маленькая, но что поделать. На крайний случай Джезебел в голове уже готовилась сказать в оправдание что-то вроде "с его пурпурностью в красную сторону наши дети получатся по центру и с сильным цветом", может быть даже просто "от него же такие чудесные детки с черными глазами для ночного виденья, а уж цвет я вытяну".