Blind spot |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Blind spot » Архив незакрытых тем » [13.05.0666] manners maketh the man
Участники: Леон Мандарини, Освальд С-10
Дата и место: 13.05.0666; улицы Смарагда
Сюжет: легко быть джентльменом на званом ужине в компании высокоцветных особ и с серебряной ложкой за пазухой. Однако истинный джентльмен познаётся в экстремальной ситуации.
Отредактировано Освальд С-10 (2015-03-09 00:57:10)
— С десяти до полудня урок с рыжим оболтусом, с двух до пяти сопровождение главного префекта на симпозиум по громозащите, с восьми до полуночи бал для юных развратниц и прыщавого выродка главного префекта, — пока Освальд делал непростой выбор между запонками квадратной и прямоугольной форм, его секретарь и по совместительству друг в своей уникальной манере зачитал список обязательных работ на сегодня.
Освальд считал Клайва человеком хорошим, но непозволительно прямолинейным. Если бы в своё время С-10 не возник в жизни серого, того в ближайшие дни отправили бы на перезагрузку. Можно не верить в апокрификов, правительственные заговоры и призраков, но тут, как говорится, сама судьба свела их пути в одну дорогу.
— Ещё для тебя прибыла очередная шляпа вместе с письмом. Похоже, если тебя когда-нибудь выпрут из столицы, ты можешь рассчитывать на счастливую старость в Янтаре.
Освальд улыбнулся, услышав одно из давно вышедших из употребления словечек.
— Это всего лишь признак того, что наш с тобой любимый автор не забыт семьёй. По крайней мере, мать Леона желает ему добра и даже через столь значительное расстояние пытается поддержать, - Освальд заглянул в коробку. Когда дело касалось шляп, в его глазах неизменно вспыхивали искорки любопытства. Шляпа оказалась превосходной, как и все, подаренные Леонорой.
— Значит, с двенадцати до двух у меня есть свободные часы? Отлично.
Освальд часто посвящал свободные часы занятиям с Мандарини. Как и мать оранжевого дарования, С-10 верил в исключительность Леона, которому просто не хватало немного везения и хороших манер для того, чтобы занять высокий пост, отвечающий его способностям.
По сложившейся традиции свободные часы Освальда приходились на какие-то приключения Мандарини. Однажды С-10 с очередным уроком хороших манер, воспользовавшись связями, явился прямиком на допрос Леона. В другой раз Освальд застал писателя во время его официальной работы и ему не оставалось ничего иного, как погоняться за молниями вместе с Мандарини. Каждый раз Освальд шёл к Леону, не зная и не догадываясь, в какое приключение тот втянет дворецкого на этот раз.
Вот уже восемь с половиной минут Освальд вышагивал по крыльцу, но хозяин дома не спешил проявлять чудеса элементарной вежливости, и дверь так и оставалась закрытой. Освальд постучал в третий раз, внутренне содрогаясь от ощущения собственной назойливости. Но Мандарини был тем самым человеком, в отношении которого дворецкому регулярно приходилось проявлять твёрдую настойчивость, граничащую с неприличной надоедливостью.
Отредактировано Освальд С-10 (2015-03-16 00:51:08)
"День не задался", - заключил Леон, рухнув на землю от сильного удара. Его нос, казалось, был загнан прямиком в мозг. Что было странно, ведь по всем признакам становилось ясно: в черепной коробке попросту нет для него места, ведь она заполнена гулом и болью.
Попытавшись вдохнуть, Мандарини закашлялся. Кровь фонтаном брызнула из разбитых губ. Сумасшедше, режуще глаз красная.
Серые приблизились. Их выражения лиц и позы не обещали ничего хорошего. А уж сжимаемые в руках предметы - тем более.
Хоккейная клюшка всегда вселяла в Леона определённые опасения, а уж когда была запачкана его кровью...
- Мы тебя предупреждали, оранжевый.
- Я... я не понимаю, о чём вы говорите! - выдавил Леон, пытаясь отползти.
Его вздёрнули за шиворот, чуть не удушив. Хотя, случись это, они бы не огорчились.
Удар в живот вышиб из Леона тихое поскуливание. Он попытался врезать в ответ, но серый этого будто не заметил. Он явно относился к той породе людей, которые лучше смотрелись бы после переработки в гвозди.
- Тебя предупреждали, - повторил серый. В его глазах можно было ясно прочесть полный список предупреждений. - Кто слил тебе информацию?
- Да какую? - Леон со всей дури пинал держащего его мужчину в коленную чашечку. Без особого эффекта, но это его успокаивало.
- Информацию, что ты использовал в этой своей, - серый сплюнул, попав на лацкан пиджака Леона, - книжке. "Слепой на чердаке".
Ситуация слегка прояснилась на секунду и тут же потемнела обратно. Да, это была одна из последних книг Леонарда Моркоу. Ужастик о человеке, который не подозревает, что в его доме живёт кто-то посторонний. Просто в какой-то момент начинает замечать, что стулья бывают передвинуты с места. Что пропадает еда. Что по ночам кто-то трогает его волосы и дышит. Герой попросил своего друга переночевать у него и наутро не обнаружил ни следа приятеля.
Всё закончилось плохо - для героя. В масштабах вселенной ничего не изменилось.
И Леон совершенно не понимал, какого бежевого связывает эту книгу с хоккейной клюшкой и его несчастным черепом.
- Никто мне ничего... Ыыыы!!
Он нового удара он отлетел к стене. Переулок, всего несколько минут назад мирный и спокойный, так и призывающий: "Пройдись по мне, ну же. Нагуляй аппетит перед обедом", стремительно заляпывался кровью. Как коварно с его стороны.
Поняв, что прогулки не выйдет, Леон прибег к философии черепах, улиток и броненосцев. Он оттолкнул ближайшего из толпы и ринулся искать спасения у себя в доме.
Там такая надёжная дверь. Мистер Багровый не выбил её даже после того, как его вызывали на допрос по делу смерти Мистера Икс. А ещё эту дверь можно задвинуть комодом. И залезть в шкаф, представляя, что всё нормально и никакой Леон Мандарини вообще не появлялся на свет, поэтому остался счастливым.
Леон вытаскивал ключи на бегу, когда ему в спину вдруг прилетел булыжник. Позвонки издали нежное похрустывание, как свежие сухарики с ванилью. Грохнувшись ничком и пропахав носом половину мостовой, Леон выронил ключи. Подбирать было некогда, между ними и относительно здоровым собой Мандарини выбрал себя.
Он бежал, не разбирая дороги. Район, в котором он проживал, никогда не был особенно приличным или безопасным. Вполне подходящее место для человека, перебивающегося с балла на цент-балл. И совсем неподходящее для того, кто не любит выступать мячом для хоккея у своры шибанутых серых.
Пробегая мимо крыльца своего дома, Леон увидел знакомую фигуру. Даже сейчас, едва дыша и отфыркиваясь кровью, он опознал идеальную выправку истинного джентльмена, которым Освальд являлся, несмотря на мелкие хроматические неурядицы. Если бы книга правил Манселла вдруг обрела плоть и кровь и сошлась в матримониальном союзе с книгой об этикете и хорошем вкусе, то плод их любви выглядел бы именно как С-10.
- Привет, Ос... Ос... вальд... - Леон остановился, пытаясь отдышаться и загнанно оглядываясь.
Серых видно не было, но они вряд ли оставили его в покое.
- Радвидетькакпоживаешь?.. Хорошаяпогоданетакли?.. - выдохнул он что-то из затверженного на предыдущих уроках. Иначе Освальд явно не стал бы слушать. Но теперь, когда формальности (пусть и в безбожно сокращённом варианте) были соблюдены, можно было переходить к сути дела. - БЕГИ!!! - заорал Леон, припуская прочь.
Между реек забора, мимо которого он бежал, вдруг высунулась рука и цепко схватила его. К ней присоединилась вторая, и вместе они принялись неумолимо ограничивать свободу слова, волеизъявления и дыхания современным писателям.
- Будешь говорить, ублюдок? Будешь? - грозно вопрошал забор.
- Хорошего... дня... - прохрипел Леон, закатывая глаза.
Отредактировано Леон Мандарини (2015-03-09 22:49:44)
Дверь невозмутимо взирала на Освальда, невдалеке раздавались отчётливые звуки драки, день был в самом разгаре. С-10 как раз занёс руку для очередного выстукивания «Полёта валькирий», когда из-за спины послышался голос Мандарини. Само собой, дворецкого немного удивило, что расположение Леона в пространстве не соответствовало ожиданиям, однако волшебная формула приветствия была произнесена, и Освальд не мог проигнорировать старания ученика.
— Доброго дня, Леон. Всё хорошо. Погода несколько переменчива, однако влажность воздуха сегодня на редкость сбалансирована. Как ваши дела? Надеюсь, ничто не омрачило ваш день?
Произнеся вслух последний вопрос, Освальд как раз обернулся лицом к Мандарини. Тех восьми процентов красного, что были видны дворецкому, хватило, чтобы понять – физиономия Леона измазана отнюдь не сливовым джемом.
— О, Манселл, мистер Мандарини, что произошло? — Освальд был обеспокоен не на шутку. Не каждый день холёному дворецкому приходилось сталкиваться с реальностью во всей её суровости.
— Бежать? Но от чего? Леон, не дурите, вам немедленно нужно оказать помощь, идёмте к господину цветоподборщику, если повезёт, он сможет принять вас уже сегодня.
Дворецкий спешно спустился по ступенькам крыльца и вышел из тихого дворика на улицу, по которой нёсся Мандарини. От писателя Освальду не удалось получить ни одного ответа, впрочем, через несколько футов всякая необходимость в этом отпала – ситуация была красноречивее некуда.
Вопиющее нарушение Правил, грубость и угроза физической расправы – те пунктики, молчаливое потакание которым не входило в систему ценностей С-10. Дворецкий решительно приблизился к забору, перехватил зонт поудобнее и точным ударом сбил руки серых с горла Мандарини.
— Неслыханная наглость! Жёлтый префект в течение часа узнает, что подконтрольные ему серые учинили беспорядок, совершили покушение и травмировали хроматика, — С-10 держался уверенно, с достоинством. Заодно помогал Леону фиксироваться в вертикальном положении и не уноситься на ту сторону сознания.
— Мистер Мандарини, почему на вас охотятся? Неужели снова азартные игры и долги? Или опять эти ваши секретные отношения с не менее секретными службами? — придерживая Леона за талию одной рукой, другой Освальд извлёк из кармана пиджака белоснежный платок и предпринял попытку вытереть лицо Мандарини.
Если бы у С-10 имелось чуть больше опыта в общении с уличными бандами, вместо того, чтобы обмахивать Леона платочком посреди улицы, он бы уже нёсся на всех парах в далёкие безопасные дали.
— Эй ты, в костюме, отдай-ка нам этого оранжевого по добру, по здорову. У нас к нему дельце одно, а ты не суйся, иди своей дорогой, — на этот раз ничто не отделяло серых от их жертвы. Ничто, кроме зонта и решительного дворецкого.
— Господа, я вынужден настаивать, чтобы вы принесли мистеру Мандарини официальные, желательно – письменные, извинения, — сказал своё веское слово Освальд.
— И ключи, — прохрипел Мандарини.
— И ключи! — подтвердил Освальд, не имея ни малейшего понятия, о каких ключах идёт речь.
— Да ты никак под лаймом, выпендрёжник, — щербато ухмыльнулся тип и перешёл в наступление.
Отредактировано Освальд С-10 (2015-03-16 08:03:23)
Леон как никогда был готов объединиться со своими давно утерянными частями личности вроде храбрости, мужественности и умении настоять на своём. Они, как и многое другое, ждали его в лучшем из миров и незримо поддерживали в трудных ситуациях.
Правда, стальной хватке на горле они ничего не могли противопоставить. И если не могли они, то лишённый их Леон - и подавно.
Зато команда из С-10 и его зонта оказалась прекрасным средством от таких проблем.
Движение Освальда было фехтовально-отточенным. Ещё миллиметр - и Леон вполне смог бы пробулькать кровью славословие Манселлу. А что, распоротое горло - не такая уж высокая плата за обретение нового таланта. Некоторое вон уши себе отрезают.
Кашляя и хрипя, Леон повис на Освальде. Тот явно проникся нетипичностью ситуации и даже не требовал правильной осанки. Хотя потом наверняка напомнит о ней.
- Кажется, они хотели поговорить о моём творчестве. Неконструктивная критика как она есть. Многие непрофессиональные читатели переносят своё отношение с книг на самого автора, что является в корне ошибочным подходом.
Сокрушённо покачав головой и одновременно уклонившись от платка, Леон пересчитал языком зубы. Вроде бы на месте, уже хорошо. Но стоматологический прогноз на сегодня обещал оранжевым писателям различные неурядицы и несчастья.
И они решили воплотиться в образе всё той же группы серых.
Ещё не полностью отойдя от избиения, безумной погони и нового избиения, Леон завороженно следил за действом, которое было достойно увековечивания во фресках. Жаль, что рядом не было тройки разновидящих художников, чтобы запечатлеть происходящее в картине под названием "Джентльмен против бандитов".
- И ключи, - Леон, как смог, внёс свою лепту в разговор.
Он заметил, что прячется за спиной Освальда, как напуганный цыплёнок за наседкой. Устыдился. И принял позу Очень Рассерженного Цыплёнка.
К его великому удивлению, уверенный тон и чувство собственного достоинства Освальда не произвели на агрессоров обычного действия. Наверное, они были слишком злы. Или личная карма одного писателя-неудачника была слишком сильна. Или ещё что-нибудь такое же важное. Допустить хоть одну мысль о том, что это С-10 выбрал не лучший метод взаимодействия, казалась кощунственной.
Зато серым явно импонировала идея навалять сразу обоим: и оранжевому недоразумению, и излишне зазнавшемуся по их мнению серому собрату. Мандарини смотрел, как толпа всё сильней давит на его героического дворецкого, и готов был мычать от безысходности.
Освальд не раз спасал его от Перезагрузки и провалов. Правда, в сравнении с этим столпом мудрости, этикета и хорошего вкуса Леон постоянно чувствовал себя нелепым и неотёсанным, но Освальд держался невероятно дружески. В его голосе даже не сквозило интонаций взрослого, который хвалит ребёнка, почистившего ему дорогие ботинки рыбным паштетом. Нет, его похвалы, когда произносились, звучали искренне и сподвигали на дальнейшие старания.
Освальд был прирождённым скульптором джентльменов. Просто иногда ему попадалась даже не глина, и не пластелин, а...
Ну, тот же рыбный паштет.
Но даже у паштета есть чувства.
- Прошу прощения, - со всей возможной вежливостью Леон дёрнул камердинера за руку, удачно отклоняя от сильного удара, который в итоге просто взрезал воздух.
Мандарини протиснулся вперёд, попытавшись расправить плечи и выкатить грудь если не колесом, то хотя бы не слишком сдувшейся покрышкой. Вздёрнул подбородок. Довольно-таки щетинистый. Кто бы знал, что проведя половину утра в депрессии и лени вместо приведения себя в порядок, он тем самым одарит себя парой-другой процентов мужественности.
- Этот господин вам меня не отдаст, друзья мои, - чётко сказал он, и в голосе звучало веселье отчаявшегося. - Потому что я сам вам отдамся.
С этими словами он врезал вожаку серых под дых. Тот не согнулся, как хотелось бы, а в ответ просто смахнул Мандарини на землю. И тут же бросился сверху, неистово работая кулаками. К нему присоединились остальные.
Леону оставалось только сжаться в комок и пытаться укатиться от удара. Хоть куда: вбок, под землю, вверх.
- Освальд! - прокричал он, показавшись на вершине кучи-малы. Ненадолго - уже через секунду чья-то рука со сбитыми костяшками дёрнула его на дно. - Если я... Если со мной... - Упрямо выбираясь, Леон продолжал телеграфировать другу свою последнюю волю. - Поцелуй от меня мою бабушку!..
Учитывая частоту повторения этой просьбы и ситуации, в которых она звучала, её вполне можно было смело считать предсмертным проклятием или матерком. Но это каждый раз было истовым порывом существа, близкого к гибели.
В небо скорбно взметнулся порванный напополам, залитый кровью пиджак с надписью "Фруктик" на бирке.
Отредактировано Леон Мандарини (2015-03-18 18:21:10)
Об этом стоило написать книгу. Или хотя бы заметку в «Спектр». На крайний случай – срочную телеграмму на имя госпожи Мандарини. Ведь Освальду посчастливилось наблюдать то, о чём Коллектив мог только мечтать в осязаемо-тёмной ночи – восхождение мужественности и храбрости в одном отдельно взятом Леоне Мандарини. А ведь многие давно считали эти самые мужественность и храбрость безвременно почившими.
Это было красиво. Леон, весь в лучах послеобеденного солнца, с гордой осанкой и непоколебимой решимостью во взгляде, выступил вперёд. В его кровавой улыбке сквозило нечто, навевающее мысли о психических заболеваниях, что явно насторожило организованную преступную группировку. Впрочем, в Книге Правил не было ни слова о том, что истинному джентльмену не престало быть безумным, потому и С-10 не видел поводов для волнений. Сейчас Леон походил на героев своих книг, чем вызвал бурю радостного ликования в сердце скромного камердинера.
— Прямая осанка, мастер Леон, — посильно обозначил моральную поддержку С-10. — Стиль – залог успеха.
И ведь как многообещающе выглядел замах после произнесения фразы, должной обозначить главное действующее лицо на сей импровизированной сцене. К сожалению, после удачного первого удара Мандарини не удалось удержать преимущество. Противник имел численное преимущество (семь голов, четырнадцать рук и столько же ног, количество зубов не поддалось пересчёту), был яростен, неумолим и пах чесночными хлебцами. Леон очень быстро исчез в сердце органического клубка, состоящего из тычков, пинков и ругательств. Подобное общество трудно было назвать подходящим для молодого джентльмена, проходящего становление своей рыцарской индивидуальности.
— Прошу прощения, извините, — руководствуясь желанием увидеть всё самое интересное, камердинер немного расчистил себе путь (а заодно облегчил участь писателя), приложив зонтом двоих серых, мешавших обзору.
— Выше подбородок, мастер Леон! Вы должны выглядеть непринуждённо даже с отбитыми внутренностями. Выражение лица должно быть больше надменным, нежели испуганным. О, не путайте надменность с презрением, господин серый сейчас за дело дал вам оплеуху, мастер Леон, проявите больше старания.
Мандарини честно старался изобразить надменную непринуждённость под градом ударов. Пыл серых несколько поутих, теперь они то и дело настороженно косились в сторону Освальда. Поведение камердинера довольно часто вызывало неоднозначную реакцию у окружающих.
— Право-слово, господин Мандарини, что за глупости? Как я могу поцеловать вашу бабушку, если мы с ней даже не представлены друг другу? Вы явно мало уделяете внимания нашим занятиям по социальному взаимодействию с членами Коллектива, не являющимися родственниками.
С-10 вышагивал вокруг дерущихся, продолжая вести светскую беседу.
— Мастер Леон, было бы уместно, если бы вы дали тычка серому господину в панаме. Его костюм совершенно не соответствует случаю и нарушает гармоничность. Также будьте так любезны, отдавите ногу господину в бриджах, он явно позабыл о том, что гольфы с бубонами допустимо носить только под килт и только по вторникам.
Кто-то из серых попытался отвесить общительному камердинеру увесистый хук в левую скулу, но тот молниеносно отразил нападение зонтом, одновременно облегчив задачу Мандарини на ещё одно бессознательное тело.
— Господин Мандарини, надеюсь, галстук всё ещё на вас и узел безупречен? Мне бы не хотелось краснеть за вас в случае неожиданного появления какого-нибудь из префектов.
В свой тридцать один год Леон достиг немногого. Он не прославился на весь Коллектив, не выправил своё финансовое положение, не остепенился, не отрастил солидное брюшко и не перестал просыпаться по ночам от острой неудовлетворённости собой. Но, если ему доведётся пережить этот день, он сможет сказать о себе гордую фразу: "Я стал орудием модного приговора Освальда".
Руководствуясь чёткими указаниями С-10, Леон нёс в мир заветы хорошего вкуса и жалел, что не все серые одевались как-то не так. И, что он сам недостаточно искушён в одёжном протоколе, чтоб принимать решения, кто достоин кары, а кому ещё можно пожить на этом свете. Впрочем, много времени для рефлексии у него не было, приходилось драться и с безукоризненно одетыми.
Он сворачивал челюсти, пинал в уязвимые места, лупил лбом - и ему в ответ сворачивали челюсть сразу в три разные стороны, пинали в пяток уязвимых мест, слаженно лупили лбами. Сохранять в такой ситуации надменное выражение лица было сложно. Так и напрашивалось другое, из разряда "МАМА, СПАСИ МЕНЯ!!!"
Зато подбородок действительно был высоко. Правда, Леон не был уверен, что теперь сможет расцепить зубы и вообще существовать с таким строением черепа.
Он уже мало что видел; один глаз заплыл и закрылся, второй отчаянно желал размещаться на лице у кого-нибудь более счастливого.
- Да, Ох!-свальд, он... ЫФХХХ!.. при... Ууыыы!.. мне. - Как раз в это время какой-то серый зажал его галстук в кулаке и играл с тщедушным телом писателя в нехитрую игру: "Давай мой кулак будет ракеткой, а ты - мячиком на резинке". Узел уж точно был безупречен. Чтоб его.
Во время рывка, в очередной раз обеспечивающего встречу кулака и солнечного сплетения, Леон исхитрился достать из кармана черенок от большой ловилки, которой отстукивал свои книги во время батарейных чтений, и со всей дури засадил его в плечо серого. Тот взвыл и разжал руку.
Бухнувшись оземь, Леон услышал нежное похрустывание, исходящее сразу от всех частей его тела. Застонал - тихо и жалобно.
Утром он не хотел вставать с кровати. Теперь он не хотел вставать с мостовой.
Отец сказал бы, что он просто лентяй.
- Тогда найди кого-нибудь, кто познакомит вас с ней, а потом поцелуй, - еле слышно выдохнул Леон. - Ты же мастер в таких щекотливых делах.
Его вздёрнули за шкирку вверх. Так удалось обозреть место побоища: стараниями Освальда ряды нападающих хорошо поредели, а оставшиеся едва держались на ногах. Гениальный в своей незаменимости человек. А вот было бы у него два зонта, он мог бы драться ими по-македонски...
Даже вожак серых выглядел потрёпанным.
- Ну, писателишка, конец тебе! - процедил он.
И в Леоне что-то выключилось. Наверное, он сам.
С диким воплем он рванулся на серого, оставив у того в кулаке шмат своей рубашки. Этот бросок был неожиданным, всё равно что лобовая атака от взбесившейся чихуахуа.
Мало кто знает, что будет с тем, кто не остановит вовремя возжаждавшую крови чихуахуа. Наверное, это говорит о том, что выживших не оставалось.
Леон опрокинул предводителя серых, навалился сверху, изо всех сил стиснул шею и заорал ему ровно промеж глаз:
- Да что вы ко мне пристали?! Я правда не знаю, чем огорчил вас! Простите! Никто мне ничего не сливал, я сам всё придумал! Не нравятся мои романы - так не читайте! Я! Просто! Пишу! Книги!
Каждое слово он сопровождал ударом затылка серого об землю. Тот только дёргал руками и ногами и хрипел.
Мандарини не помнил себя, он весь обратился в движение. Он не замечал, что лицо серого совсем уж багровеет, как и не видел подкрадывающегося со спины недобитка с обломком кирпича в руке.
- Скоро пойдём домой, Освальд, - не своим голосом произнёс Леон, всё крепче вдавливая пальцы в горло серого и капая кровью ему на лицо. - Совсем скоро. Я почитаю тебе свои черновики, о, да-а...
Отредактировано Леон Мандарини (2015-04-18 20:56:41)
Вы здесь » Blind spot » Архив незакрытых тем » [13.05.0666] manners maketh the man