- Эй, серая, чего взбесилась? - Прошептал не разжимая губ Корбин, их местная прима-балерина. С такими талантами чревовещателя ему бы в цирк, а не в драмкружок. Агата сделала вид, что не услышала ни этой фразы, ни следующего за ней приглушенного вопля “Хорош частить, я не успеваю”. Корбин, позабыв что он тут играет правильного и стойкого предводителя наркомдозора, тихо истерил и достоверно изображал непредусмотренную либретто партию енота-полоскуна. Его руки мельтешили над рампой, сворачивая разрастающийся ком кумача, новые полосы простроченной ткани вылетали метр за метром и падали на сцену с такой скоростью, словно были пулеметными лентами, а не старыми матрасными чехлами. Завершенность композиции придавало лицо Агаты, глядя на которое можно было скорее поверить, что она сидит за противотанковой артиллерийской установкой, чем за швейной машинкой.
С-64 долго шла к этому дню, с самой первой репетиции надеясь, что однажды ей удастся зажевать Корбина в нижний передаточный привод, или хотя бы к чему-нибудь присторочить его руку, и была сейчас как никогда близка к исполнению своей девичьей мечты.
Прошлая постановка нравилась Агате намного больше. Тогда она играла труп, и два месяца приходила на репетиции и спектакли тупо отоспаться после трудового дня. Чудо, что за сценарий, больше бы таких вещей.
А в этот раз при жеребьевке ей выпала роль бессловесного подпевалы главного лирического героя, и пока  Корбин толкал монолог на переднем плане, Агата двумя руками и зверским выражением лица символизировала пошивочный цех матрасной фабрики. Причем поскольку их неуемный режиссер раздобыла где-то рабочую швейную машинку, С-64 приходилось реально по два часа в день стегать чехлы для матрасов. Как будто она выиграла в моментальной лотерее третью заводскую смену. Ох уж эта волшебная сила искусства.
- Как же вы все меня заеба… - полушепотом сказала Агата, устало закрывая глаза.
- ХРЯСЬ! ХРЯСЬ! ХРУМ-ХРУМ-ХРУМ! - сказала никем не управляемая швейная машинка.
- О мой Манселл!  О мои пальцы! О нет! - сказал Корбин, неистово дергая пристеганной к матрасу рукой.
С-64 открыла глаза и укоризненно покачала головой:
- Корбин-Корбин, этой реплики не было в сценарии. Разве ты не знаешь, как плохо Слоан относится к импровизациям?

Агата любила Слоан. Для описания этого чувства у Прежних наверняка существовало какое-то слово с греческими корнями, которое можно было найти в кратком справочнике распространённых психозов.
Милая славная Слоан, которую всё, происходящее вне подмостков, интересовало в ноль. С каждым своим "Агаты, ты недостаточно достоверно бьёшь Корбина головой о стену, давайте-ка прогоним эту сцену ещё раз" Охристая поднималась ещё на одну ступеньку пьедестала Хорошего Немёртвого Хроматика. Идеальная, словом, женщина.
Вот и зачем было всё брать и портить?
Серая проследовала в кабинет режиссёра с каменным лицом, намереваясь драться за свою и без того тощую балльную книжку, как ятевео дерётся с диким лебедем за труп заблудившегося перезагрузочника. Разве её вина в том, что Слоан своей постановочной магией заставила Агату поверить в воссозданную на сцене заводскую атмосферу? А на заводе не зевай, иначе тебя выпотрошат и расфасуют по консервным банкам в счёт покрытия недостачи.
- Корбин просто слишком поверхностно вжился в роль Вильгельма Светозарного... - начала и сразу закончила С-64.
Так вот в чём дело. Штрафы, значит, за пальцы выписывать не будем. Охохо, Корбин, теперь береги не только пальцы.
- Ты тоже это заметила? - Хмыкнула Агата. - Удивительная полоса невезения, правда? Я думаю, это всё не просто так.
Славная беспечная Слоан, слепой певец глухого режима, ты хотя бы догадываешься, что жизнь не подчиняется трёхактной структуре сюжета?
- Знаешь, что я думаю? - С-64 склонилась к Охристой, понизив голос до драматической хрипотцы. - Я думаю, на труппе лежит сглаз. Кто-то из завистником нас проклял, другого объяснения нет.

Отредактировано Агата С-64 (2015-04-01 14:24:17)

- Да при чем тут призраки, - раздраженно отмахнулась Агата.
Слоан воистину обитала в своем каком-то очень особенном мире. Ни для кого не было новостью, что их режиссер тащит в свои сценарии сюжеты и сюжетики из реальной жизни, но теперь Охристая вышла на новый виток, и перенесла призраков - воображаемых призраков из классических пьес - в реальную жизнь.
- Слоан, призраки плевать, что запрещены, они ненастоящие, ты же знаешь? Призрак прошедшего Рождества - это такой сюжетный способ нагнать драмы. А призрак Коммунизма нужен, чтобы было кому петь четные куплеты в финальной песне. На самом деле, их не бывает. А знаешь, кто бывают? Конкуренты!
Спятивший руководитель - это очень нехорошо, намного хуже, чем тройная смена и штраф за пальцы. С-64 ушла в рефлексию, мысленно приглушив громкость собеседницы - невероятно ценное умение, с помощью которого Агата могла спать на планерках и минутках обсуждения Правил, просто прикрутив фоновые шумы.
- Самая крупная? - Задумчиво протянула Агата, вообще не вдаваясь в происходящее. - Это значит поза-позапрошлая постановка, когда я была диваном-захватчиком. Ты помнишь тот жуткий полосатый костюм и килотонны ваты? Куда крупнее-то?
Агате было не до воспоминаний о каркасном ватном монстре, Агата решала сложную моральную дилемму. Достаточно ли Слоан незаангажированна для откровенного разговора про жизнь-как-она-есть?
А, была не была. Если они с Охристой друг друга не поймут, всегда можно разыграть карту "я просто проверяла твою бдительность", это уже классика.
- Понимаешь, Слоан, кроме нашей, в столице есть и другие театральные труппы. И они, как бы это так сказать... они не все просто несут людям свет и лучшее понимание Правил. Кое-кто хочет через сцену набрать влиятельных связей и рвануть в политику. Ты меня понимаешь? Если нет - просто представь, что это пьеса Шекспира. И вот эти люди хотят стать лучшим театральным коллективом Смарагда не в честной борьбе, а влив нам яд в ухо. Тьфу ты. Подстраивая всякое, в смысле.
Сама подумай, как на руку эти пальцы конкурентам.

Когда Слоан была маленькая, ее наверно случайно уронили в котел с тупым фанатизмом и оптимистичной близорукостью. Других адекватных причин, по которым взрослый дееспособный человек может быть таким непрошибаемым идиотищем не существовало.
Ну серьезно, дело даже не в классовом неравенстве. Большинство хроматиков, разтак их через колено, прекрасно видят убожество общественного строя, только зачем зря рефлексовать, если система работает на тебя?
Но только не Слоан. В мире Слоан радужные единороги играют в прятки среди стогов сладкой ваты, а все люди друг другу - человекофункции из блок-схемы на обороте Правил. И как только оранжевая умудрилась дожить такой незамутненной до своих сколько-ей-там лет. Коньяк ей, значит, продают - Агата лично видела, как режиссер надиралась в честь премьеры в буфете - а про основополагающие человеческие инстинкты, сиречь, жадность и эгоизм, рассказать забыли.
- Конечно, Слоан. Как скажешь, Слоан. Мы все делаем одно коллективное дело и все шибздец как этому рады. - С буйными, как водится, не спорят. Все равно ведь не переубедишь, а покусать во имя своего крестового шизофренического похода Охристая может. - Окей, я поняла, прониклась. Пошли радоваться дальше.
С-64 дернулась вернуться на подмостки, но услышав последнюю реплику худрука, пробуксовала на пороге.
- Нет. Нет-нет-нет. За что? Я же ничего не сделала. И вообще, я недостойна, да - возьми лучше Менди, она давно мечтает про роль со словами и сплясать краковяк. А мне нравятся диваны, честно.
Главная роль - это ужас, что такое. Это часы репетиций, где нельзя халтурить в отличии от, это страницы текста, это три пересменки костюма, и что самое отстойное - в главной роли она будет своим примером продвигать в массы единорожковую схему мира, как его видит Слоан. Вот уж увольте. Хтонического хаоса в мире и без Агаты хватает.
- К тому же, погодь. Следующая постановка - это та, что ты на днях утверждала, да? Напомню, там во втором акте от главного героя залетает синяя цветоподборщик. Ты, конечно, прости, ради общего дело гражданин способен горы свернуть, но некоторые вещи вне моей власти, при всей любви к Манселлу, веришь?

Тот неловкий момент, когда ты ну никак не можешь признаться, что уже нашла свой путь самовыражения, потому что путь этот - суть массовые убийства и асоциальные действия насильственного характера. Агата, конечно, не сомневалась, что ее одиозная игра в качестве первой скрипки принесет зрителю немало боли, но предпочитала добиваться того же испытанными средствами - пожарами, диверсиями, прицельно сброшенным бетонным купидончиком.
- Слоан, я очень благодарна тебе за доверие, но как-то пока не готова гореть на сцене, вот честно. Давай какое-то время пусть все будет как было, а когда я почувствую, что искусство меня нашло - дам тебе знать, ладненько?
По наблюдениям Агаты, где-то в глубине этих забитых монтажной пеной мозгов Охристая была относительно вменяемой. В отличии от большинства цветных, она даже прислушивалась к мнению монохромной части труппы. Правда, тогда речь шла о второстепенных деталях, которые не успели попасть на радар режиссерского энтузиазма; вдохновенность, с которой Слоан расписывала ей радости первых ролей, немножко пугала. Кажется, не того человека Агата пристрочила к матрасу.
- К тому же, исполнителю главной роли придется много времени провести на репетициях, а мне совершенно некуда воткнуть эти шесть часов в день. Посмотри мое расписание, - воспользовавшись первым поводом, С-64 тихонько выскользнула из полуобъятий Охристой, и сунула ей под нос листок с графиком смен. - Видишь, все занято, а этих окон здесь и здесь хватит только на диванного монстра. Такая прямо жалость.
В дверь тихонько поскреблись, и в кабинет просунулась голова костюмерши.
- Босс, мы отковыряли Корбина от матраса, и послали за цветоподборщиком, он уже зашивает дырки. На Корбине, в смысле, матрасом я сама займусь.
Лидия бросила алчный взгляд на шторы, которые уже пару месяцев порывалась раскроить на тоги для массовки в “Осле девятого легиона”, и подчеркнуто не глядя на Агату добавила:
- Корбин сказал, что он готов положить на алтарь искусства многое, но пальцы - это святое. Он не выйдет на сцену, пока там эта бешеная.