Валери сразу дали понять, что ее положение, мягко говоря, незавидно.
Повисшее дело не угрожало ей ничем критически неблагоприятным, и все же провалиться на одном из первых заданий в новой должности было бы как минимум обидно — особенно после всех разговоров на коридоре, где полушепотом обсуждалось, как лихо начальство обременяет щекотливыми вопросами новичков. Ей рассказали, что два офицера уже всеми правдами и неправдами сбежали от необходимости расследовать нерасследуемое; благодаря их стараниям почетное право заниматься делом перешло к ней, и не то, чтобы они все в ней сомневались, но эта ситуация изначально кажется такой безнадежной, ну вы же понимаете, офицер Инжир...
Валери хмурилась и пожимала плечами. Пускай так — она все равно справится.
На деле все оказалось несколько сложнее.   
С момента получения папки Валери только и делала, что думала — сидя за столом в своем новом кабинете или глядя в окно, постукивая пальцами по столешнице; один короткий, два длинных — мотив в какой-то момент стал напоминать азбуку Морзе, и руку она убрала. Попытки поймать хоть какую-то тень ускользающей мысли за хвост пока были безуспешны, и она в сотый раз принялась раскладывать имеющиеся сведения на составляющие, с неудовольствием отмечая, как начинает меняться настроение в сторону подавленного. Она не могла этого допустить и потому продолжала биться над решением задачи, словно математик, доказывающий мудреную формулу — чашка остывшего кофе, полная до краев, среди наспех составленных чертежей и схем выглядела неловким напоминанием о том, что надо бы и отдохнуть. Когда-нибудь. Не сейчас.
Казалось, что голова скоро начнет трескаться на части от всех тех титанических умственных усилий, которыми ее пытались занять.
Появление посетителя Валери пропустила —  на автомате кивнула, не поднимая головы; спохватившись, отодвинула материала дела вместе с чашкой в сторону локтем, после чего улыбнулась. Касается дела? Видимо, у нее сейчас все касается дела, даже случайные гости.
—  Пожалуйста, —  сказала она не без удивления, и дело было в услышанных словах. Возможно, когда-нибудь в другой момент она и позволила бы себе легкое замешательство от личности и образа вошедшего, но не сейчас. С момента появления задания они были с ним фактически один на один, без всякой помощи извне. Кому охота впрягаться в очевидный провал, если только ты не Валери Инжир, офицер отпущения и азартный до сложных загадок трудоголик в одном флаконе? Она перегнулась через столешницу, придвинув к ней стул на противоположной стороне — ну, пускай присаживается, раз уж пришел. — О чем именно вы хотите поговорить? 
Каких-то предубеждений по поводу того, что к ней в кабинет явился серый, она действительно не имела. Совсем.
Зато было интересно, каким образом он имеет отношение к ее вопросу, учитывая принадлежность к другому отделу СУД.

А вот тут Валери уже напряглась.
На самом деле, она не думала, что этот Дэмиан пришел выразить ей свои соболезнования — в черных плащах хватало демонстративно сочувствующих, как и везде, и все-таки привлекать для этого сотрудников другого отдела было бы слишком даже для них. Но она смутно ожидала услышать что-то вроде «вы не поверите, но я видел этого человека в тот день с утра, он шел по направлению с юга на северо-запад и читал газету, вымазанную в сахарную пудру, мне уже тогда показалось это подозрительным!» или другую невероятную историю, которых она уже сполна наслушалась, пытаясь найти у этого дела хоть какие-то концы. Ни одно из таких заявлений не имело никакого отношения к правде, увы.
Однако просьба поделиться вещественными доказательствами действительно была неожиданной.
— Вы же наверняка понимаете, что это не совсем то, о чем говорят инструкции... — после секундного замешательства Валери вздохнула. Стоило признать, что она безуспешно бьется головой об тупик вот уже энное количество времени, и любая толковая помощь была бы сейчас как никогда кстати. Тем более от человека, который, по всем заверениями, имеет к ее работе отношение, пусть и косвенное на данный момент.
Но она видит его впервые, не знает, какова его настоящая цель, а еще нераскрытое дело грозит куда меньшими последствиями, чем разбрасывание материалами среди сторонних наблюдателей. Пусть даже они офицеры СУД — что скажут, что новенькая недостаточно одаренна, что обратилась за помощью к синим чулкам?
Она даже допустила мысль, что его могли прислать специально, чтобы проверить ее профессиональные способности – но потом отказалась от этой идеи; ерунда, вышестоящие наверняка слишком довольны своим блестящим решением, чтобы оно несло за собой хоть какой-то скрытый смысл.
Но она ни в чем не могла быть уверена.
У офицера были очень честные глаза и такой вид, как будто этот разговор и ему самому дается нелегко, а еще она из принципа хотела раскрыть дело и любила рисковать, а потому...
Интуиция и здравый смысл ощутимо диссонировали.
— Вам действительно просто интересно? — уточнила она, пристально глядя на Дэмиана. Адептом этого искусства была ее матушка, и вряд ли у нее самой получилось хоть в половину повторить эту въедливую суровость, но она надеялась добиться чего-то конкретного. Решения, принятые на личных симпатиях, не всегда были верными, как и излишняя осторожность. Вопрос действительно оказался неоднозначным.
Папку с материалами дела Валери взяла в руки, но отдавать пока не спешила.

Отредактировано Валери Инжир (2016-05-02 23:40:11)

Общественный резонанс в планы Валери не входил.
Теперь ее положение со всех сторон было неприятным — с одной стороны, она могла совершенно спокойно отказаться от всех неоднозначных предложений, вежливо выставить визитера за дверь и продолжить заниматься своим делом, с другой, если информация действительно уплывет в массы раньше, чем она успеет это пресечь — все может обернуться последствиями более необратимыми, чем привлечение к расследованию стороннего человека; сейчас это показалось далеко не таким серьезным, как минуту назад. Тем более Дэмиан, казалось, достаточно честно ответил на ее вопрос.
Ему действительно было интересно. Настолько, что он не хотел ретироваться, даже понимая свое положение — Валери улыбнулась бы этой настойчивости, если бы не была занята другими мыслями; ей всегда говорили, что она бывает слишком располагающе-доверчивой, и это было неплохим подспорьем к возможной амбициозности ее собеседника. Или все это — исключительно стремление верой и правдой служить на благо Коллектива? Его конкретных намерений Валери с точностью определить не могла, но вот азарт в чужих глазах различала хорошо — слишком часто видела его в зеркале. Чистый, неподдельный, горящий азарт; каковы бы ни были причины, это невысказанное чувство действительно было настоящим.
В тех детективных историях, которые ей удалось прочитать, главный герой обязательно решал все сложные задачки самостоятельно — помощники были скорее на положении разносчиков кофе и идейных вдохновителей, чем действительно выдвигали какие-то дельные предположения; настоящему детективу не были нужны логические конкуренты.
В жизни все оказалось несколько иначе. Валери все еще считала, что вполне способна добиться озарения и распутать это дело без взгляда со стороны, но Дэмиан сделал очень меткое замечание касательно быстроты — она не знала, сколько ей потребуется времени, которое теперь утекало еще стремительнее.
И если на начальном этапе она  примет помощь… ничего страшного, ведь правда?
Наверное, ничего. В любом случае, когда на весах был общественный покой и собственные амбиции, приходилось делать трезвый выбор.
— Ладно. Держите. — она положила папку перед Дэмианом, сцепила руки в замок — и продолжала смотреть ему в глаза, словно ожидая чего-то. Ликования? Попадись ему другой офицер, разговора бы, возможно, вообще не случилось бы. — Надеюсь, это действительно поможет делу, и вы... не станете меня подводить.
Валери вздохнула. Если бы в одной из заковыристых задачек на логику ей процитировали ее последние слова и спросили, какой стаж у такого офицера в СУДе, она без колебания ответила бы «не больше месяца» — настолько невнушительно все это звучало.
Но она сама выбрала этот путь — а с непредвиденными обстоятельствами разберется. Как всегда.

На самом деле, глупо было предполагать, что человек, явившийся к ней с такой уверенностью, не нарыл о деле все находящееся в более-менее свободном для офицера СУДа доступе — Валери машинально кивнула в ответ на его слова; действительно верно, ни убавить, ни прибавить, Дэмиан явно понимал, куда идет и зачем.
Осталось выписать ему разрешение.
— Нет, не возражаю, — улыбнулась она впервые после момента появления ее внезапного визитера. Валери наскучило судорожно перебирать в голове одни и те же мысли, которые приводили к закономерному результату, и потому от своих выводов она решила не отступаться. В конце концов, кто не рискует, тот сидит в кабинете с безвыходным делом и неприятными перспективами в анамнезе. Дэмиан понравился ей своей настойчивостью — в людях она больше ценила личностные качества, нежели цвет значка, к большому неудовольствию всего уважаемого семейства Инжир. — Вы ведь и сами прекрасно понимаете, в каком я сейчас положении.
От устного признания собственных затруднений вдруг стало гораздо проще — Валери считала правильным никогда не сдаваться, как бы банально это не звучало, но вот смысла в преувеличении возможностей и дальнейшей игре в «я отличный офицер, я просто устала» не видела. В конце концов, опыта ей действительно не доставало. Опыта и сноровки — и на правах дилетанта в таком щепетильном вопросе она могла позволить себе некоторые допущения.
Валери (поколебавшись с секунду то ли машинально, то ли ради приличия, она сама так и не решила) размашисто написала то, что у нее просили — вещдоки тоже были перечислены верно, и ей уже казалось, что они действительно смогут поговорить на одном языке. Какими бы ни были истинные цели обоих.
— Держите. — она протянула Дэмиану разрешение с меньшими сомнениями, чем когда это была папка с самой заурядной информацией, и это было даже забавно. — Если хотите, могу сходить с вами — я все равно не собиралась на обед.

— Пока есть две общие версии: скучная и фантастическая. И обычно самая простая и есть самая правильная, но… — Валери пожала плечами, уходя от конкретного ответа; если Дэмиану все еще будут интересны детали ее мучительных умозаключений и он не захочет начать с нуля, они обсудят это уже с вещдоками на руках. На самом деле, они оба как будто слишком неровно дышали к загадкам, и Валери вдруг начала опасаться, не заведет ли это их в еще больший тупик. Все детективные истории интересны до ужаса, пока остаются на страницах книг. Здесь желание незаурядной развязки диссонировало с рациональной целью просто раскрыть дело и объяснить логически все неувязки, если это возможно. — В списках пропавших за последнее время пока не нашлось никого похожего. И записка... Возможно, это бессмыслица, просто клочок из книжной страницы. Возможно, наоборот — допустим, какой-нибудь пароль или шифр? По крайней мере, ничего более цепляющего в этом деле нет, а значит, искать нужно здесь.
«Или разберемся с запиской, или не раскроем дело. Откуда-то же взялся этот обрывок…» — пока Валери действительно не видела здесь третьих вариантов. Можно продолжить допрашивать якобы-свидетелей, искать похожего человека среди десятков почти таких же, можно прибегнуть к экзотическим методам вроде лежания на месте преступления и представления возможных мотивов погибшего (об этом она вычитала в интервью какого-то офицера трехлетней давности — интереснее этой фразы и нелепой бородки на заглавном фото там ничего не оказалось), можно… можно как угодно пытаться подобраться к разгадке, вот только тогда на нее уйдет как минимум вечность, а то и две.
С другой стороны, на расшифровку записки и поиск первоисточника могло уйти столько же — слишком много выразительности в паре слов, слишком много размеренной безликости одновременно. Впрочем, если Дэмиан ее поддержит, вдвоем они наверняка смогут додуматься до чего-нибудь толкового. По крайней мере, оставалось на это надеяться.
Ей вдруг подумалось, что немалый интерес представляет и то, был ли неизвестный в таком случае адресатом или адресантом. О, как же жаль, что потерпевшие (или все-таки нет?) порой окончательно и бесповоротно смертны…
— Стреляю? — задумчиво переспросила Валери; вопрос отвлек ее от мыслей, но даже со всей своей внезапностью отчего-то совсем не удивил. Чему вообще следовало удивляться после того, как у нее объявился осведомленный помощник, причем она лично не принимала участия в его появлении? — Наверное, неплохо. Вернее, по нормативам очень даже хорошо, но… я еще ни разу не оказывалась в ситуации, когда от этих навыков напрямую зависела бы моя жизнь или жизнь гражданских. А без этого нельзя точно сказать.
Она вспомнила: три дня назад, три юных констебля в новенькой выглаженной форме на коридоре, непомерно раздутые от важности и взволнованные одновременно. Сначала она проводила их взглядом, переполненным, как ей казалось, ностальгии и светлой тоски по былым временам. После — осознала, что в новой должности она всего ничего, а эти времена уже как будто были очень и очень давно. Как хорошо помнит Дэмиан начало своего пути?
— Сейчас вам, наверное, странно о таком слышать. — она улыбнулась, провожая взглядом многочисленные полки. Кажется, работать в архивах и хранилищах — та еще морока, особенно поначалу. У стойки она машинально пригладила нашивку — вряд ли ее успели здесь запомнить, а отвечать на дополнительные вопросы не особо-то и хотелось.
— Офицер Инжир. Нужно еще раз взглянуть на вещественные доказательства по делу неизвестного, найденного на берегу Порфиры. Этот офицер, — она кивнула на Дэмиана, — вместе со мной.