Что ж, если подумать, всякого рода заговоры были как раз по части Дэмиана. А тем временем Виктор рассуждал здраво. Действительно, чье-то влияние сверху было бы сложно не заметить, особенно если рассчитывал оказаться на самой высокой ступеньке в Смарагде. Если бы в Совет поступали приказы откуда-то еще, вне всяких сомнений, префекты бы знали, кто на самом деле заказывает музыку. Если же дергали за ниточки незаметно и тайно, то принятия любого решения занимало бы куда больше времени. Пока прощупают почву, пока надавят, пока дождутся, когда Совет запрыгает.
Виктор был прав еще насчет кое-чего – вся схема и впрямь походила на какой-то полузапрещенный роман, в котором тайные общества тайно правят тайными обществами. Может, в них уже просто заговорило вино?
– Я ставлю, что Совет или хотя бы его часть – в курсе существования этого «сверху». Ты прав – слишком уж сложно такую крышку не заметить. Те префекты, что давно сидят, точно должны знать. Возможно, кто-то из них – и есть подсадная утка, – Дэмиан задумчиво отхлебнул из бокала. – Или же… наоборот. Смотри, сменилась же половина Совета. Что, если их не устраивали как раз предшественники, и они решили посадить кого помоложе и посговорчивее, и тебя скоро об этом известят?
Он тут же мотнул головой, отбросив эту мысль.
– Нет, так мы ни к чему не придем. Давай лучше опираться на то, что мы знаем. А что мы, собственно, знаем? Я бы предположил, что если этот орган и существует, то состоит из верхушки СУД и ЦИА. Возможно, НСЦ – хотя я не очень представляю, чем они занимаются, кроме как готовят цветоподборщиков и кладут трубы. СУД и ЦИА – видится довольно закономерным союзом, не правда ли? – тут Дэмиан невольно заулыбался и отвел взгляд в сторону; через мгновение он заставил себя вернуться к серьезному разговору: – Вероятнее всего, никакого заговора против мирного населения не существует. Просто руководство трех самых крупных организаций Коллектива – слишком могущественная сила, чтобы смарагдский Совет с ней не считался. Вот только…
Дэмиан снова нахмурился. Сейчас он рассуждал о вещах, в которых разбирался слишком слабо. В общем-то, любой прозвучавший сегодня вариант мог оказаться правдой. Без конкретных фактов все это оставалось не более чем трепом.
– Только я не представляю, зачем кому-то из них заниматься серыми.

– Исихара, точно! – Дэмиан легко хлопнул себя по лбу; действительно, как можно было забыть о такой важной и очевидной вещи?
А ведь это многое объясняло. И наводило на еще одну мысль.
Упоминание возможной гибели Виктора заставило его болезненно поморщиться. Шутки насчет убийства брата он считал исключительно своей прерогативой и уступать ее загадочным незнакомцам желанием как-то не горел.
Наконец Дэмиан приземлился в кресло. На столе к этому моменту уже оказалась вторая бутылка. Одно можно было сказать с уверенностью – переговоры шли неплохо.
– Может, его вовсе и не скрывают? Может, все кажется настолько очевидным, что никто не задает вопросов? Вот как бы ты отреагировал, если б тебе сказали, что Коллективом заправляет НСЦ и Цветоиерархия? Пффф, разумеется, парень, ты что, пьян? – он взмахнул бокалом. – И смотри, что выходит. Я говорил, что сообщение между городами никуда не годится. Но сотрудники НСЦ разъезжают по Коллективу свободно! И каждый год они собирают статистику, сколько граждан и не-граждан какого цвета где живет. Им даже не нужно делать прикидок – у них уже есть вся информация! Всем тем, что ускользает от внимания НСЦ, занимается ЦИА. Собирает и анализирует сведения. А СУД работает дубинкой на тот случай, если что-то пойдет не так, – а еще обрезает лишние концы, подумалось ему. – Неплохое разделение труда, как думаешь?
Он повертел бокал в пальцах.
– Что же до Сопротивления… Знаешь, это просто удивительно, сколько людей считает, что новые серые ломанутся в Сопротивление! Словно мы все в ночь на первое июля пропитались машинным маслом, скипидаром и духом революции! На деле же мы изгои с двух сторон. Для хроматиков мы слишком серые, для серых – слишком хроматики. Мне самому не раз приходилось слышать, что я «слишком чистенький», что я не один из их и в сером квартале мне делать нечего. Учитывая, что нас подселили в уже занятые дома, все слишком заняты заточкой когтей, чтобы объединяться против Коллектива. Тут у меня две версии – либо кто-то из моего начальства решил, что шила в мешке не утаить, либо решили создать новое пугало, чтобы новые серые сидели по углам и не слишком сильно возмущались. Уууу, страшное и непонятное Сопротивление! Но ничего, мы знаем, что делать! Смотрите, у нас уже есть бравые ребята, готовые всех прижучить! И плевать, что нас шесть офицеров в отделе.
Дэмиан возмущенно выдохнул и снова налег на вино. Его уже начинало вести.

Отредактировано Дэмиан С-64 (2016-10-23 07:35:01)

Дэмиан только развел руками. Иерархия и впрямь отличалась. Но так же, как и в любом другом деле: пурпурный значок далеко не всегда гарантировал высокую должность – работай ты хоть на почте, хоть в мастерской или в НСЦ. У желтого мог оказаться красный начальник, а у синего – оранжевый. Не одной только Цветоиерархией контролировалось общество. Но в самом деле – что в тут скрывать?
Он лениво помотал головой в ответ на слова брата и произнес:
– Я не имел в виду, что Сопротивление – это выдумка. Это реально существующая угроза, но не настолько… угрожающая, насколько об этом в последнее время любят говорить. Они как тараканы. Давить надо, но свернуть правительство не хватит мозгов. Однако спасибо газетам, страх Сопротивления превратился в массовую истерию. Все боятся всех. Впрочем, есть и плюс – наш отдел собираются расширять. И баллов, похоже, не пожалеют.
Вероятно, тут они все же пытались связать два несвязанных факта. В конце концов, далеко не за всем на свете стоял злой умысел. Куда чаще причиной оказывался обычный человеческий идиотизм. Как в случае с утечкой схемы очков ночного видения, например.
Дэмиан хотел было продолжить хвастаться работой, благо вино уже порядком прибавило ему болтливости, да и о службе он мог говорить без конца, но проследил за взглядом Виктора и переключился:
– Выставка Хромомолодости? Зачем она тебе? Мне казалось, ты из Хромомолодости уже вырос.

– Скучища, понятно, – Дэмиан беззлобно ухмыльнулся и отпил еще немного. – Не завидую тебе. Я таких собраний стараюсь избегать, как огня.
Следующий вопрос заставил его на мгновение помрачнеть. С Сопротивлением Дэмиан был знаком близко. Слишком близко. Куда ближе, чем следовало. И он никогда, никогда не смоет это пятно с души.
– Довольно близко, – ответил он, снова улыбнувшись. – Они не в прошлом месяце появились, знаешь ли. Я больше скажу – деятельность Сопротивления было моим первым расследованием в качестве офицера. До того, как появился мой текущий отдел, ими черные плащи и занимались. Мне тогда в первый же раз чуть шею не свернули. Вообще, вспомнишь так, сколько раз уже должен был сдохнуть, и страшно становится! – Дэмиан состроил беспечную гримасу и тут же не без гордости добавил: – К счастью, эти люди все равно уже на Перезагрузке. На которую я их собственноручно отправил.
Он собирался было поделиться парочкой своих подвигов, но тут вспомнил, что большая их часть касается незакрытых или же просто необнародованных расследований. Как, например, прошлогодний взрыв. Вроде бы в газетах написали какую-то чушь про изъян конструкции и неудачное происшествие на кухне, чтобы не поднимать панику. Мало кто знал, что на самом деле здание рухнуло из-за парочки самодельных бомб. От Агаты он избавился, а вот остальных еще предстояло найти.
– Всякое бывало, в общем, – со вздохом подавив желание похвастаться, Дэмиан уставился в бокал.
Он не смог припомнить, о чем говорить уже разрешено, так что молча продолжил пить.

Дэмиан поднял глаза и радостно улыбнулся:
– Конечно, люблю! Это лучшая работа в Коллективе! Не думаю, что я смог бы заниматься чем-нибудь еще. И думаю, у меня неплохо получается, – он подпер рукой подбородок и мечтательно посмотрел вдаль. – Только в черных плащах мне больше нравилось. Каждый день было какое-нибудь дело. Где-то что-то происходило, и ты бежал сначала в одно место, потом в другое. То драка, то убийство, то подпольное казино, то рейд на бежевый. И еще ночные патрули. Это самое захватывающее – весь город спит, ни души вокруг. Только луна светит и звезды. Ты рассекаешь в ночном мраке с напарником, и вас даже никто не видит.
Дэмиан на мгновение призадумался и прокрутил свои слова в голове. Нет, ничего такого особенного он не сказал. Надо жить под камнем, чтобы не знать, что черные плащи патрулируют улицы ночами. Хей, в конце концов, ровно то же самое он говорил на лекции в школе сколько-то там лет назад.
– А сейчас все скучно. Сопротивление редко когда голову поднимает. В основном внутренние проверки и разбор доносов за конторским столом. Причем девять доносов из десяти – просто вымысел какого-нибудь жадного до чужих баллов прохиндея. Зато вроде как престижно на всей этой волне, – Дэмиан снова помрачнел и пожал плечами. – Мне пришлось уйти из черных плащей из-за значка. Старший офицер тогда однозначно заявил, что это должность предназначена только для хроматика. А Висмут взял меня к себе по старой памяти. К тому же, им нужны были люди.
Он поджал губы и поспешил перевести тему:
– Зато это я поймал Красного Мясника! Слышал о нем? Он довольно давно терроризировал красный квартал. Я тогда только начинал. Мы года два его ловили и наконец поймали! Это тогда неплохо сделало мне имя.

Дэмиан воссиял еще ярче. Не было более простого способа его подкупить, как начать расспрашивать о работе. Особенно если спрашивали с энтузиазмом, пусть и сдержанным.
Он на мгновение нахмурился, скосил взгляд в сторону, а затем согласно кивнул:
– Точно, ты прав. Меня тогда уже два года как до офицера повысили. И мне повезло, что мое имя вообще включили. Обычно за такие дела любят награждать начальство. Но тогда у Висмута – моего текущего старшего офицера, появился свой отдел и ему не нужна была лишняя возня. К тому же, он в некотором плане нетипичный желтый. В общем, как-то так я и попал в газету. Даже значок дали, он где-то до сих пор дома валяется, – Дэмиан безразлично пожал плечами и продолжил: – Это началось с убийства Вилльяма Бордо двадцать пятого декабря. Раньше, до Скачка, в это время было Рождество. Люди ходили по улицам, зачитывали Слово Манселла, иногда дарили детям символические подарки. Но ты уже не застал. Странное было дело, хорошо, что отменили. В общем, тело подложили под поезд, от парня мало что осталось. Потом был высокоцветный Гематит в следующем году. Тогда-то шумиха и поднялась. Этот гад был хитер, мы как-то даже отправили на Перезагрузку не того человека. А я говорил им, что они ошибаются! – он стукнул по подлокотнику. – Но слишком им хотелось закрыть дело, чтоб публика не дергалась. Затем еще двое с перерывом в месяц. На четвертом мы Мясника и взяли. Совершенно двинутый парень, он находил что-то лиричное в расчленении людей.
Дэмиан внимательно, с некоторым подозрением посмотрел на брата:
– Уверен, что хочешь знать подробности?
Тут ему пришло в голову, что тем для разговоров с Виктором у них хватило бы еще лет на восемь. Неужели они и впрямь могут вот так просто говорить? Без взаимной грызни и подозрений?
Почему они не делали этого раньше?..

– Четырех, – поправил брата Дэмиан. – Даже пятерых. Об убитом им черном плаще в газетах не сообщали.
Он залпом опустошил бокал и отставил его на столик. После чего удобно устроился в кресле, ближе подавшись к Виктору и продолжил:
– Он действительно был хитер. Очень хорошо заметал и запутывал следы, раскладывал ложные наводки. Как выяснилось, изначально их было двое, и для них это была какая-то игра. Мясник пытался впечатлить Билли Лиса, своего приятеля, как можно изощренней убив Бордо и свалив вину на парня, у которого был на Бордо зуб. Мясник тщательно выбирал жертву – некоторое время выслеживал красных, выяснял, есть ли у них враги и их распорядок дня, а потом в какой-то момент подстерегал их и разбирал на запчасти. Во второй раз его чуть не схватили с поличным, но офицеру Поднебесному в тот день повезло еще меньше. Начальство уж слишком сильно хотело найти виновного – или хотя бы крайнего. В итоге уехал бедняга, на которого ошибочно указал свидетель. К тому моменту, как появился новый труп, победу уже успели отметить.
Дэмиан едва заметно помотал головой и закатил глаза. Тогда он успел изрядно наслушаться нелестных слов по поводу своей настырности.
– Но затем Мясник обнаглел и стал играть в игры со следствием. Он поспешил с последними своими жертвами – как выяснилось, эти двое были знакомы друг с другом. А в прошлом – еще и с отцом Мясника. Красный квартал теснее, чем кажется на первый взгляд. Так что я нашел его. И сделал так, чтобы он уже никому не навредил.
Он на пару мгновений задумался, стоит ли дальше развивать мысль. Но вино в нем сказало: «А почему бы и нет, раз они тут так мило беседуют?»
– Это был второй раз, когда я убивал человека. Первым был Билли Лис. Поначалу было страшно, но на самом деле я оказал Коллективу услугу.

Повисла такая тишина, что Дэмиан запоздало задумался, что надо бы как-то дозировать откровения, которые он вот так в не самом трезвом виде вываливает на долгопотерянного брата. В конце концов, дела родственные – это как заросшее поле с капканами. Надо смотреть, куда наступаешь. А то такими темпами Виктор решит, что восемь лет разлуки были неплохим решением. Или начнет просить сдавать оружие на пороге.
Но что сказано, то сказано, и выкручиваться было бесполезно – Дэмиан-то и на ясную голову врал, как пятилетка. Вино потаенных актерских талантов в нем явно не раскрывало.
– Ну, Билли Лиса я убил не хладнокровно, а случайно. Я забрался к нему в дом ночью, надеясь успеть раньше, чем он уничтожит улики. Поспешил, разбудил его. Я собирался отправить его спать дальше, но случайно убил. Звучит не очень, правда? – Дэмиан сверкнул глазами. – Это был далеко не самый приятный день в моей жизни. Думал, меня отправят на Перезагрузку. Но как видишь, не отправили. Начальство заключило, что я не превысил своих полномочий. Более того, за неимением других подозреваемых дело закрыли. Пришлось снова поднимать, когда Мясник дал знать о себе в следующий раз.
Выражение лица Дэмиана стало жестче.
– Вообще, у нас карт-бланш на убийство. Пока я действую в рамках инструкций и в интересах Коллектива, никто не станет подвергать сомнению мои методы. Некоторые люди… – тут он уже тщательнее выбирал слова, – не заслуживают посадки на ночной поезд. Так что да, я сделал бы это снова.

Виктор, не мигая смотрел на Дэмиана, и Дэмиан отвечал ему тем же. Он чувствовал, как у него горят щеки. Ой зря, очень зря он завел эту тему. Вот какой лебедь его за язык тянул? Они же так отлично разговаривали! Впервые за столько лет. Нет, Дэмиан, тебе, как обычно, надо было все испортить. Ты когда-нибудь встречал людей, способных спокойно обсуждать список собственноручно отправленных к праотцам? Честно сказать, да, Дэмиан таких встречал. И все они либо гнили на Перезагрузке, либо были СУДейцами.
Как теперь увести разговор в сторону, он не знал. Хуже всего, в этой ситуации он не представлял, что Виктор предпочтет услышать и какой ответ будет правильным. Слишком мало они общались. Поэтому пришлось говорить правду:
– Да, меняются, – Дэмиан отвел взгляд и принялся царапать ногтем подлокотник. – Я бы сказал, что со временем не остается никаких ощущений.
Точное число имен в своем списке Дэмиан не помнил. Навскидку в нем была дюжина, может, больше. Сильно больше, если считать количество перезагруженных. Только с мая он собственноручно убил троих: неудачливый лже-апокрифик, Маршалл С-1 и тип, который угрожал Арчи. Чьи-то имена и лица он помнил, чьи-то нет. Но угрызения совести его никогда не мучали. И уж точно эти лица никогда не посещали его во снах.
– Это просто работа, – продолжил он, снова подняв глаза. – Ты делаешь то, что тебе прикажут, и то, что необходимо по ситуации. Если у тебя хороший командир – сопутствующего ущерба будет меньше. Если плохой – больше. В любом случае, потом ты просто возвращаешься домой, снимаешь плащ и живешь своей жизнью. То, что случилось на работе – остается на работе. Вот и все. Может, сменим тему?
Дэмиан тяжело перевел дух и плеснул себе с треть бокала. Вино уходило как-то пугающе быстро.
– Расскажи лучше о себе. Чем ты занимался до того, как стал префектом?

Отредактировано Дэмиан С-64 (2016-11-09 10:21:20)

– В собачьем питомнике? – Дэмиан разом вновь расцвел. – Да тебе повезло! Люблю собак.
Завести свою у него никогда не было возможности. Дни и ночи он проводил на работе, так что гулять с псом и кормить его пришлось бы кому-то другому. К тому же, всегда была вероятность однажды не вернуться домой с задания. Мало того, что это было само по себе обидно, так еще и собаку жалко. Да и обязанностей у него и без того хватало. Хотя Дэмиана не могла не прельщать мысль, что хоть кто-то бы радовался его возвращению домой.
Впрочем, в последнее время он о домашних животных совсем не задумывался. У него появился кое-кто получше собаки.
На какую-то долю секунды Дэмиану показалось, что настроение Виктора как-то переменилось. Не обиделся ли он? Но на что? На то, что старшему брату приходилось руки пачкать?.. Возможно, показалось. Обычно Дэмиан полагался на чутье, когда имел дело со свидетелями и подозреваемыми. Однако насчет знакомых людей оно благополучно молчало. В случае же с Виктором суждения Дэмиана затмевали давние обиды и предубеждения. Что происходило в голове у брата, так и оставалось для него тайной.
– И правильно делал! – с энтузиазмом поддержал Виктора он. – Еще чего не хватало. А сейчас эти девицы тем более в очередь до горизонта выстроятся за баллами и всем этим! – Дэмиан обвел свободной рукой комнату. – Никогда не женись, Виктор. Мне, чтобы избежать этого ужаса, вообще пришлось жениться на мужчине.
На этих словах он отвел взгляд и мечтательно заулыбался. Неосмотрительно было снова возвращаться к этой теме, но Дэмиан, спасибо вину, просто не смог удержаться. Не знай, какую это реакцию вызовет у окружающих, он бы мог и на каждом углу кричать от радости. Но так приходилось ежедневно (на протяжении вот уже четырех дней) напоминать об этом одному Арчи.

– Ну да, это было основной причиной, – тихо произнес Дэмиан, тщетно пытаясь скрыть улыбку.
Он спрятался было за бокалом и в весьма неудачный момент сделал глоток. Слова Виктора заставили его поперхнуться. Дэмиан, отчаянно кашляя, поспешно поставил злополучный бокал на место, пока не разлил. Похоже, на сегодня ему выпивки хватило.
– Что? – все еще пытаясь прокашлялся в кулак, выдохнул он. – Что?.. кха… ты сказал?
Повторять, в общем-то ему не требовалось. Дэмиан и так все прекрасно слышал. И то, что он услышал, ему категорически не понравилось.
– Манселла ради, Виктор, тебе только двадцать! – всплеснул он руками, как только продышался. – У тебя вся жизнь впереди! Ты еще успеешь жениться! К чему такая спешка? Тебе в твоем положении тем более нельзя жениться на ком попало! И Борщецки, серьезно? Из всех вариантов на свете ты решил устроить себе лотерею от самой алчной и беспринципной свахи Смарагда?! Когда ты вообще с ней пообщаться успел?
Дэмиану был уверен, что Виктор, сын тех же родителей, уж должен был научиться на чужих ошибках, сделать правильные выводы и проходить до восьмидесяти холостяком. Все это время у них перед глазами был прекрасный пример, как делать нельзя. Слышать, что Виктор сразу же после теста Исихары в нежные двадцать собирается сунуться в ту же петлю, что и родители, казалось Дэмиану не просто диким.
Это казалось ему настоящим самовредительством.

В понимании Дэмиана существовали вещи, которые стояли выше личных обид, отношений и приличий. Если увидишь человека, собирающегося прыгнуть под поезд – не станешь спрашивать, хороший то человек или плохой, пурпурный или серый, молодой или старый. Просто бросишься и оттащишь от края платформы. А задавать вопросы можно начать позже. Работа в черных плащах вообще научила Дэмиана действовать быстрее, чем он успевал подумать. Порой это заканчивалось хорошо, порой – не очень, но никуда деваться от этого он не мог. Виктор под поезд пока прыгать еще не собирался, но тем не менее, уже задумался над тем, чтобы основательно поломать себе жизнь.
– Я не такой, как мать! – пылко заявил Дэмиан, всерьез обидевшись; словно у них в семье были еще какие-то примеры для подражания.
Он сердито выдохнул и продолжил. Список правильных действий у него все же был:
– Во-первых, ни с какой посторонней помощью. Тебе с этим человеком потом еще жить. Ты доверяешь какой-нибудь Борщецки так, что позволишь ей сделать выбор за тебя? Во-вторых, жениться надо тогда, когда встретишь человека, с которым будешь готов прожить остаток жизни. Иначе дело и цент-балла не стоит. Это будет затяжная пытка. В-третьих, я не могу сказать, на ком. На том, кого сочтешь достойным. Однако, учитывая, что ты префект и высокоцветный пурпурный, найти достойную пару тебе будет куда сложнее, чем даже было мне. Ну а теперь ответь, на кой черт тебе вообще жениться? Тебя что, на женатые вечеринки в Совете не зовут?

Виктор братскому совету не обрадовался. Оно понятно – самоубийцы вообще редко когда радовались спасению их жизни.
Влюбляться он не планирует. Дэмиан склонил голову набок и вперил в брата красноречивый взгляд, в котором явственно читалось: «Ты совсем дурак или прикидываешься?» Затем он тяжело вздохнул и покачал головой. Неужели человеку, который вон – уже жениться собрался, необходимо объяснять такие очевидные вещи?
– А к чему спешить? Ты правда думаешь, что если побежишь жениться сейчас, а не через двадцать лет, то будет менее противно? И ты правда полагаешь, что если посмотришь на потенциальную невесту пять минут, то поймешь, что она за человек и годится ли в жены? Я не преуменьшаю въедливость Борщецки, – Дэмиан хмыкнул; это качество вообще сложно было преуменьшить, – но даже ей вряд ли известно, какие эта невеста любит цветы. Любит ли театр, слушает ли по ночам морзянку, тратит ли баллы на настоящий кофе? Храпит ли по ночам, пьет ли коньяк по вторникам и сколько часов проводит в общей ванной, выщипывая усы? Что если она будет тебя так раздражать, что ты не сможешь терпеть ее в доме? Женщину завести – это, знаешь ли, не кошку. Она не будет большую часть времени где-то бродить, а домой возвращаться, чтобы пожрать и поспать. Нееет, она будет клянчить баллы на общевидные побрякушки, походы в ателье и на пропитание дядюшки Бена из Верхней Лазури! И что ты тогда будешь делать? Разводиться? А потом снова жениться после пятиминутного знакомства? Нет, если ты за счет приданного решил пополнить балльную книжку и казну заодно – это другое дело, конечно! Серийное холостячество Манселл не запрещал.
Дэмиан усмехнулся, коротко перевел дух, а затем не менее жарко продолжил:
– А если у вас, упаси Манселл, дети появятся? В этом случае я даже не знаю, кого больше жалеть – тебя или несчастного ребенка. К чему тебе эта галиматья? И вообще, что это за глупость: влюбляться не планирую? Ты когда-нибудь вообще пробовал? Или напротив, тебе кто-то разбил сердце, что ты теперь повторять зарекаешься? Какой тебе резон жениться сейчас?

Дэмиану смешно не было. Он потер виски.
– Большую часть – да. Но необязательно жить с человеком, чтобы понять, что он из себя представляет.
Много ли Виктор вообще знал о предательстве? Неужели все опять сведется к выходке Дэмиана восьмилетней давности? Вообще-то, там была другая ситуация. Они никогда не были друзьями. Их ничего не связывало, кроме крови, причем разбавленной. Между ними изначально не существовало привязанностей, которые можно было бы предать.
С некоторым раздражением выслушав Виктора, он поспешил развить свою мысль, прежде чем тот влез в полемику:
– Нет, это ровно одно и то же. Я правильно понимаю, что ты планируешь купить лояльность и доверие, при этом не привязываясь взамен? Это так не работает, Виктор. Ты искал примирения со мной, потому что тебе потребовался человек, которому ты можешь доверять. И вместе того, чтобы найти еще одного такого человека, ты хочешь создать филиал террариума в своем же доме! Даже если на секунду представить, что Борщецки превзойдет себя и действительно найдет тебе идеальную жену, а не первую попавшуюся оппортунистку, если представить, что тебя не подведет чутье, когда ты ее увидишь, ты серьезно думаешь, что она всегда будет на твоей стороне? Что она не вдарит по газам, чуть только появится намек на неустойчивость твоего префектского кресла? – Дэмиан все больше распалялся и повышал голос. – Вместо того, чтобы получить союзника, ты получишь еще одного человека, который будет следить за каждым твоим шагом! Еще одни глаза, которые будут за тобой следить, даже, пардон, в постели! Не хочешь влюбляться? – Дэмиан хмыкнул; только человек, ни разу не влюблявшийся, может думать, что у него на этот счет есть какой-то выбор. – Не хочешь жениться по любви? Окей, кто тебя заставит? Но женись тогда хотя бы на друге, иначе ты горько об этом пожалеешь!
Он тяжело выдохнул, гневно поджал губы и на мгновение отвел взгляд в сторону. После чего поспешил снова выпалить, прежде чем Виктор успел вставить слово:
– Девица понятно за что выходит – за статус и баллы. А ты зачем женишься? На кой черт это тебе? Буу-хуу, слишком много женского внимания? Ты в курсе, что это их не остановит, когда на кону такой лакомый кусочек?